Ленинградского рок-клуба больше нет – и не будет. Были попытки воссоздать нечто, называемое «Петербургский рок-клуб», но между ними разница побольше, чем между Ленинградом и Санкт-Петербургом... Проще говоря, «петербургский» - только про рок, а «ленинградский» - про все. Ну и, конечно, предпринятая попытка перенести ЛРК на новую площадку создала лишь памятник этому самому ЛРК.
Для создание сакрального, многомерного явления всегда сходятся множество течений. Скажем, некоторые ребята просто хотели исполнять рок и даже зарабатывать на этом копеечку. Конечно, уж в Ленинграде-то неофициальные музыканты существовали с 50-х годов, плавно перетекая из джаза в рок-н-ролл. Но вот выступать и зарабатывать на этом для них было чревато судом и отсидкой. А рок-клуб позволял делать это легально. Ну, почти...
Виктор Цой у афиши "Кино" в РЛК. 80-е годы Еще хуже было неофициальным литераторам – писать хотелось, но публиковаться было негде. Разве что в самиздате. Но «Эрика», по словам Александра Галича, «берет четыре копии» - всего. А группа со сцены может исполнить твой поэтический текст на сотни, а если сделает запись – на сотни тысяч людей. Ну и, опять же, гораздо денежнее это было.
Еще, как ни странно, рок-клуб был нужен «либеральной» и продвинутой части советской комсомольской бюрократии – чтобы служить тараном против своих закосневших ортодоксально-коммунистических комсомольских коллег, чье время уходило, но которые этого упорно не хотели понимать.
А вот партийной заскорузлой и ортодоксальной бюрократии рок-клуб тоже был нужен – чтобы держать всех этих неформальных паршивцев в одном месте, приглядывать за ними и, в случае чего, сразу всех и упаковать.
Рядом с ЛРК в 1987 году. Фото yaplakal.com Для миллионов молодых советских граждан, которые не ощущали себя советскими, хотя многие из них, возможно, этого не понимали, учреждение, подобное питерскому рок-клубу, необходимо было как мекка, сияющий град на холме, место силы, куда всю жизнь стремится мятущаяся душа.
Но все эти желания, наверное, так и не были бы реализованы, если бы появления ЛРК не возжелала другая организация из трех букв.
- Сразу после создания ленинградского рок-клуба всю страну заполнили неведомыми путями записи концертов его участников, а потом подобные клубы стали обильно возникать в других городах, - рассказывает писатель Павел Ганипровский. – И это, как я сейчас понимаю, проходило очень уж легко – сужу, например, по красноярскому рок-клубу, к которому был в то время причастен. Очень сильно подозреваю, что без благословения КГБ такое было бы невозможно.
Для КГБ общесоюзная сеть рок-клубов была весьма удобна – чтобы тестировать протестные настроения среди молодежи и отрабатывать информационные технологии. И может быть, именно рок-клубам мы обязаны, что, когда протест в последние три года существования СССР выплеснулся на улицы, в верхах было принято решение не подавлять его. Очевидно, «контора» давно проанализировала ситуацию и пришла к выводу, что давить бесполезно.
И, думаю, не стоит сейчас вычислять, кто из музыкантов и администрации ЛРК тогда «стучал» - если бы «контора» пожелала, стал бы стучать любой. А именно на своей информационной полезности КГБ рок-клуб и держался.
Сергей Курехин и «Аквариум» на репетиционной базе группы «Пикник», 1982 год. Фото yaplakal.com Так-то никаким клубом он не был, а был весьма бюрократизированной структурой, с жестким членством, «литовками», круговой порукой. Борис Гребенщиков вспоминает, как несколько хайратых рокеров, сидя в его дворе на ржавых трубах, голосовали за исключение «Аквариума» из клуба за исполнение неутвержденных песен...
Но все эти ныне прославленные и самодостаточные исполнители прекрасно понимают, что именно ЛРК дал им возможность сделать первые шаги в профессии. Так что пророческими стали слова того же БГ:
Олег Гаркуша в 80-е. Фото yaplakal.com - Не могу сказать, что та система, в которой мы все жили, была лучше или хуже нынешней. Просто время было такое. Другое, - говорит рокер Олег Гаркуша.
Он совершенно прав – в нынешней России, при нынешнем российском роке структуры, подобные ЛРК просто не нужны. Современная молодежь совершенно искренне не может понять то значение, которое имели они для поколения, рожденного на исходе СССР. Ну и пусть, просто будем его вспоминать – он того стоит.
