В Сергиево-Посадском городском суде 8 июля в рамках начавшегося судебного разбирательства по делу № 1-448/2020 состоялось заседание по вопросу о продлении меры пресечения юристу Кантемиру Карамзину. Карамзин был арестован в апреле 2019 года в связи с обвинениями в мошенничестве, якобы совершенном в 2007 году, и все эти месяцы следствия находился в изоляторе. Истинной причиной ареста, считает юрист, стало стремление заставить его пойти на попятную в арбитражном разбирательстве на миллиарды рублей. Судья продлила арест до 25 декабря 2020 года. К прежним обвинениям, не признанным Карамзиным, за время следствия добавились новые статьи, которые, по мнению защиты и самого обвиняемого, "выросли из провокаций".
ИА FederalCity ранее сообщало, что уголовное дело против Кантемира Карамзина возникло на основе обвинений со стороны писателя Олега Блоцкого, выдвинутых в 2015 году. Блоцкий в июне 2007 года занимал у Карамзина крупные суммы, и одну из них – 200 тысяч долларов США – не вернул. Карамзин обратился в суд с требованием о взыскании средств и Черемушкинский районный суд вынес решение о взыскании денег с Блоцкого. Однако Блоцкий заявил, что Карамзин якобы подделал подпись под одним из договоров займа. И хотя суды вплоть до Верховного суда неоднократно становились на сторону Карамзина и из-за отсутствия доказательств о совершении преступления отказывались возбуждать уголовное дело, Блоцкий не переставал обращаться в полицию с жалобами. Неожиданно многолетняя тяжба между двумя частными лицами привлекла внимание УФСБ по Москве и Московской области, которым руководит генерал-полковник Алексей Дорофеев, и в апреле 2019 года Карамзин по обвинению по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 (покушение на мошенничество) был задержан и арестован.
Кантемир Карамзин неоднократно подробно разъяснял на судебных заседаниях, в обращениях к общественности, к президенту истинные обстоятельства возникновения дела против него и прямо называл его инициаторов и их мотивы. В своем выступлении на заседании суда 8 октября 2019 года он подчеркивал, что гражданский спор между двумя лицами пытаются представить как уголовное дело. Юрист уверен, что оказался в СИЗО из-за того, что руководитель управления ФСБ по Москве и Московской области генерал-полковник Алексей Дорофеев мог быть заинтересован одной из сторон коммерческого спора на 15 млрд. рублей. Карамзин свидетельствовал, что люди от Дорофеева неоднократно требовали от Карамзина отказаться от участия в арбитражном деле, в котором владельцы строительных компаний ДСК-1 и ФСК "Лидер" Владимир Копелев и Владимир Воронин проиграли клиенту Карамзина канадскому предпринимателю Марку Ричардсу.
Скриншот обращения Кантемира Карамзина к президенту Владимиру Путину. Источник: http://www.ng.ru.
Карамзин особо обращает внимание на тот факт, что дело против него было реанимировано в 2019 году в нарушение ст. 90 УПК РФ о преюдиции, согласно которой обстоятельства, установленные вступившим в законную силу приговором суда, должны признаваться судом, прокурором, следователем, дознавателем без дополнительной проверки. Спор Карамзина и Блоцкого уже рассмотрен различными судебными инстанциями вплоть до Верховного суда, однако же теперь он рассматривается вновь, но уже как уголовное обвинение.
Юрист подчеркивает также, что дело против него возбуждено по ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 159 (покушение на мошенничество), тогда как предъявляемые ему обвинения должны квалифицироваться по куда менее тяжкой статье 303 (фальсификация доказательств в гражданском суде), и из-за истечения срока давности по данной статье дело вообще должно быть прекращено.
Кантемир Карамзин на заседании Балашихинского городского суда. Фото: http://kantemir.info
Красноречивым эпизодом в деле против Кантемира Карамзина стало решение Верховного суда 30 сентября 2019 года по вопросу изменения территориальной подсудности рассмотрения апелляционного обжалования постановления о возбуждении уголовного дела, о чем сообщало ИА FederalCity.
Ранее Черёмушкинский районный суд признал незаконным постановление о возбуждении уголовного дела против Карамзина. Апелляция по этому решению должна была состояться 8 октября 2019 года в Мосгорсуде, но Верховный суд по письму из Генпрокуратуры поставил под вопрос место рассмотрения апелляции. А в начале этой переписки стояло письмо генерала Алексея Дорофеева, в котором он просил прокуратуру передать апелляцию по уголовному делу против Карамзина в ведение судов Московской области.
Перенести апелляционное заседание из Мосгорсуда в Мособлсуд в письме с пометкой ДСП (для служебного пользования) заместителя председателя ВС Валентина Давыдова попросил замгенпрокурора Юрий Пономарев. Пономарев сделал это, в свою очередь, по ходатайству прокуратуры Московской области, куда обратился руководитель УФСБ Москвы генерал Дорофеев. Дорофеев утверждал в письме (не приводя доказательств), что неназванные им судьи и отдельные руководители Московского городского суда могут быть причастны к рейдерским захватам, а кроме того находятся в дружеских отношениях с Карамзиным. А значит, им нельзя доверять рассмотрение апелляции, и ее следует перенести в Подмосковье.
Адвокат Карамзина Марина Громова подробно рассказала тогда журналистам, что были нарушены стадийность рассмотрения дела и другие процессуальные нормы, однако это не стало препятствием для "нужного" решения.
Стоит отметить, что все время ареста стало для Карамзина тяжелым испытанием.
Больной сахарным диабетом человек содержится в СИЗО без надлежащей медицинской помощи. В отношении юриста был введен надзор как за особо опасным преступником: несколько раз в день в его камере проводился обыск, а также личный досмотр, для которого юрист должен был полностью раздеваться.
Карамзин также неоднократно утверждал, что голодом и лишением сна и лекарств его фактически пытали, устраивали ему соседство в камере с заключенными, которые запугивали Карамзина переводом его в так называемую пресс-хату, если он не выполнит выставляемые ему условия.
Юрист также в открытом обращении говорил о том, что к нему в СИЗО приходили двое сотрудников ФСБ, которые назвались майором Ушаковым и полковником Ивановым. Они, по словам юриста, избили Карамзина, оскорбляли его, шантажировали, угрожали убийством. В публичном заявлении юрист также сообщил, что некий высокопоставленный чин, с которым Карамзину устроили разговор по телефону, в оскорбительной форме пообещал, что Кантемир "сдохнет в тюрьме", ему "дадут 17 лет и добавят еще шесть обвинений", если он не отзовет из суда иски по ДСК-1.
При этом месяцами никаких следственных действия по делу не проводилось, о чем адвокаты, требуя освободить Карамзина, неоднократно заявляли.
В деле Карамзина за время пребывания юриста в СИЗО появились новые статьи, которые стали результатом провокаций, а при их фабрикации были нарушены процессуальные нормы, уверен сам обвиняемый и его защита.
Как сообщили СМИ, в октябре 2019 года был задержан помощник Карамзина Денис Портной, который якобы дал взятку младшему инспектору СИЗО-8 Сергиева Посада в размере 50 тысяч рублей за передачу в камеру мобильного телефона. Для задержания помощника юриста сотрудники ФСБ в центре Москвы провели спецоперацию с участием 20-ти спецназовцев, собак и перекрытием дорог.
Доказательств по этому обвинению представлено не было, следствие рассчитывало только на признательные показания, заявил в октябре 2019 года на заседании суда Карамзин. По словам юриста, его помощник – молодой парень, только что после операции по удалению глаза, был схвачен и запуган, из-за чего оговорил себя, подписал бумагу, по которой он якобы дал взятку и действовал по указанию юриста. Защита твердо уверена, что полностью уголовно-процессуальный кодекс при сборе доказательств не был соблюден.
Карамзин отметил очевидную нелогичность обвинения его, профессионального юриста, в столь самоубийственных действиях: пытаться совершить правонарушение, за которое грозит до 7 лет лишения свободы, вступить в коррупционный сговор с должностным лицом СИЗО, где каждый шаг под усиленным вниманием, по несколько раз в день устраивается личный досмотр с раздеванием и отношения с руководством СИЗО нельзя назвать приятельскими.
Так, еще до задержания его помощника юрист заявил в СК РФ о вымогательстве в СИЗО. Согласно Карамзину, руководство изолятора под угрозой ухудшения условий содержания вынудило юриста перевести на "благотворительность" в течение полугода 800 тыс. рублей. Кроме того, руководство вынудило Карамзина оказывать им юридические услуги, такие как подготовка документов по коммерческому спору в арбитражном суде, требовало финансировать личные бизнес-проекты в объеме 60 млн. руб. и т.д.
Еще одно новое обвинение против Карамзина – якобы он препятствовал следствию, сломав ноутбук следователя. О надуманности и необоснованности этого обвинения, по мнению Карамзина и защиты, говорит прежде всего его противоречивость: следствие в одном действии сумело разглядеть два умысла (и две статьи УК) – воспрепятствовать следствию и испортить чужое имущество. Кроме того, следователь отвез свой 11-летний ноутбук после поломки в ремонт некой сервисной фирме, в которой посчитали, что ремонт обойдется в 20 тысяч рублей. Правда, после такой "экспертизы" ноутбук превратился в груду железа, и именно в таком виде следователь его предъявил адвокатам при ознакомлении с материалами дела. Действия следователя по добыче доказательств по этому эпизоду не были оформлены должным образом, как того требует УПК, замечает защита.
Но как бы ни был анекдотичным эпизод с ноутбуком, он может сыграть свою роль в споре о территориальной подсудности при рассмотрении дела Карамзина. Защита и сам Карамзин намерены продолжать настаивать на изменении подсудности и переводе судебного рассмотрения в иной – не Подмосковный – суд. При решении этого вопроса Верховный суд будет исходить из наиболее тяжкой статьи в деле (покушение на мошенничество, которое якобы произошло в Москве) или количества статей. Так что новые три статьи в деле, события по которым произошли в Подмосковье, как бы ни были они добыты, нужны следствию не только чтобы иметь основания для продления содержания под стражей, но и чтобы оставить суд в Московской области. Это, уверен Карамзин, и было изначально нужно инициаторам преследования юриста.
Последний суд по мере пресечения в период следствия состоялся 30 марта. Как пояснила ИА FederalCity адвокат Карамзина Марина Громова, решение принимал Мособлсуд, так как речь шла о продлении ареста в общей сложности более чем на год. Этот срок истекал 10 апреля 2020 года, но из-за пандемии и объявления нерабочих дней заседание экстренно решили провести 30 марта.
Но материалы по делу не были предоставлены для ознакомления заранее, так как уже действовали особые условия из-за пандемии. Карамзин в суд доставлен не был, что также нарушило УПК – рассмотрение в первой инстанции меры пресечения и ее продления должно проходить при личном участии обвиняемого.
Следователь не представил в суд якобы законченное расследование дела и запросил три месяца на то, чтобы ознакомить обвиняемых и защиту с делом, при этом еще 27 марта – за 3 дня до заседания – все защитники и два обвиняемых от ознакомления отказались.
При таких обстоятельствах не было оснований для продления ареста на три месяца, рассказала Громова, так как продлять можно только на срок, необходимый для передачи дела прокурору и в суд.
Кроме того, защита заявила ходатайство об изменении меры пресечения из-за начавшейся пандемии, так как Карамзин входит в группу риска как лицо, страдающее сахарным диабетом. Реакции на это ходатайство никакой не последовало ни в первой инстанции, ни позже – при апелляции, которая состоялась во вновь созданном Первом Апелляционном суде только 8 июня.
В очередной раз суд проигнорировал то, что по вине СИЗО не было проведено медосвидетельствование на предмет наличия у Карамзина тяжких заболеваний, наличие которых является препятствием содержанию под стражей.
Мособлсуд удовлетворил ходатайство следствия и продлил содержание под стражей Карамзина еще на три месяца до 9 июля.
Такие решения о продлении ареста Карамзина подмосковные суды "дежурно" принимали каждые три месяца в течение последнего года.
Накануне заседания в марте защита Карамзина в своей жалобе руководству Следственного комитета по г. Балашихе и прокурору города, а также сам Карамзин настаивали, что следователь по делу Карамзина майор юстиции В.В.Южаков уклоняется от допросов Карамзина, нарушая таким образом его право дать показания в качестве обвиняемого.
Кантемир утверждает, что расследование объявили завершенным, ни разу не допросив по существу его как обвиняемого, не исследовав аргументы и доказательства защиты. Как рассказал в одном из обращений сам Кантемир Карамзин, следователь как-то глубоким вечером – в 21.45 – пришел к нему в изолятор и задал несколько формальных вопросов. "Допрос" продлился несколько минут и был прекращен под предлогом окончания часов приема в изоляторе (в 22.00).
Кантемир и его защитники настаивали на проведении дополнительных следственных действий. Так, юрист ходатайствовал о приобщении к делу самостоятельно собранных им трех томов доказательств и проведении новых следственных действий.
22 июня защита закончила ознакомление с материалами дела, а уже 25 июня дело из прокуратуры было передано в суд, о чем свидетельствует дата регистрации на сайте суда в Сергиевом Посаде.
Как правило, такие дела прокуратура проверяет не менее двух недель. Но в прокуратуре не только не стали возвращать дело на доследование, как просил Карамзин, но и "пролистали" 27 томов в рекордно короткие сроки.
На заседание 8 июля, которое было предварительным, были допущены только участники процесса, как того требуют особые правила в период эпидемии. Впрочем, числящийся по делу потерпевшим Олег Блоцкий на заседание не явился.
Обращает на себя внимание тот факт, что государственное обвинение в суде по делу Карамзина поддерживает лично и.о. Сергиево-Посадского городского прокурора Алексей Сергеев, хотя обычно дела слушаются с помощниками прокурора либо его заместителями. Сам руководитель городской прокуратуры участвует в среднем не более чем в двух судебных разбирательствах в год, которых в районе происходит около полутора тысяч.
На первом предварительном заседании речь шла только о продлении ареста.
Выступая в суде, Карамзин, как следует из аудиозаписи, находящейся в распоряжении ИА FederalCity, в очередной раз привел доказательства абсурдности обвинений против него. Он подчеркнул, что изначально в связи с обвинением он сам просил следствие и суд провести экспертизу подписи Блоцкого в договоре. Кроме того, он напомнил, что после того, как суд принял решение в пользу Карамзина и оно вступило в законную силу, Блоцкий 18 раз пытался его пересмотреть с помощью судов. Карамзин напомнил также о преюдиции – обязательности суда принимать факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением. При этом Кантемир Карамзин ссылался на позицию Конституционного суда и практику Верховного суда в этом вопросе.
В итоге ходатайство самого Карамзина об изменении меры пресечения на домашний арест, освобождение из-под стражи под залог суд не удовлетворил, а удовлетворил просьбу гособвинителя продлить арест Карамзина и Портного до 25 декабря.
Карамзин и его защитники считают, что последняя по срокам экспертиза подписи Блоцкого под договором, которую Блоцкий не признает своей (и на этом построено обвинение Карамзину в покушении на мошенничество), проведена с нарушением методики таких исследований.
В беседе с ИА FederalCity адвокат Карамзина Марина Громова рассказала, что подпись Блоцкого на договоре очень короткая и неинформативная, не имеет расшифровки, специалисты просто не в состоянии что-либо сказать о ее подлинности.
До возбуждения уголовного дела было проведено пять экспертиз, все они не смогли сказать что-либо о подлинности подписи. Но экспертиза, проведенная уже в период следствия, через 10 лет после предыдущих экспертиз, неожиданно показала: подпись под договором точно не принадлежит Блоцкому.
Проводили эту экспертизу, как подчеркнул Карамзин в одном из своих заявлений, опубликованных в Сети, подчиненные генерала Дорофеева подполковник Романов и капитан Жигулин…
На следующем заседании, которое намечено на 17 июля и также будет предварительным, будет рассматриваться вопрос о допустимости доказательств в деле и изменении территориальной подсудности. Также по ходу судебного разбирательства защита будет продолжать ставить вопрос об изменении меры пресечения.
Адвокат Кантемира Карамзина Шота Горгадзе заявлял еще на стадии следствия, что в действиях его подзащитного нет ни события, ни состава преступления, и привлечение Карамзина к уголовной ответственности совершенно незаконно.
Адвокат Кантемира Карамзина Шота Горгадзе. Источник: "Рупор Москвы"
