ИА FederalCity продолжает проект «Пять стадий коронавируса: «Отрицание», «Гнев», «Торг», «Депрессия» и «Принятие»». Сегодня мы рассматриваем следующую фазу восприятия пандемии в общественной психологии по модели, предложенной американским психологом Элизабет Кюблер-Росс – торг.
- В этой стадии люди начинают ощущать, что попытки исправить положение словно бы пустые, - рассказывает психолог Анна Столярова. – Им горько и тяжело принять новую реальность и вызовы, подкинутые им жизнью.
Анна Столярова. Фото из ВК А. Столяровой
Это самая непродолжительная фаза в осознании случившейся беды, когда смертельно больной пытается «договориться» со своим недугом. Он применяет методы «дипломатии», пытается заключить с болезнью «сделку», чтобы хоть ненадолго отсрочить неизбежное.
- Люди еще не до конца приняли то, что происходит, - продолжает Анна Столярова. – В них теплится надежда на то, что ситуация изменится. Они примеряет разные варианты развития событий, пытаясь понять, где допустили ошибку и тем самым навлекли на себя беду. Им кажется, что, если бы они действительно сделали это, ситуация изменилась бы кардинально. Однако это верно лишь отчасти, а в остальном такое поведение – всего лишь некая защита от того, что беда уже случилась и это ничем не изменишь.
В ситуации с коронавирусом в России эта стадия длилась примерно с мая по июнь. Хотя отдельные ее проявления случались и раньше, например, когда в начале весны по стране пошло поветрие скупать имбирь, якобы способствующий профилактике заражения. Торговцы тогда воспользовались ситуацией и задрали цены на эту пряность так, что пришлось вмешаться ФАС. С точки зрения психологии, это и было проявление «торга» с болезнью.
Заседание ЗакСобрания Петербурга. Фото с сайта ЗС СПб
С начала мая со стороны властей все чаще раздавались увещевания гражданам носить на улицах маски, а с 12 мая в ключевых городах, включая Москву и Санкт-Петербург, был введен масочный режим – в дополнение у же существующему режиму самоизоляции. И если сначала люди – по всей видимости, на излете стадии гнева – возмущались этим, требуя от властей предоставлять средства индивидуальной защиты (СИЗ) бесплатно, то вскоре большинство смирилось.
«Нам придется привыкнуть к маскам, перчаткам и антисептикам вместо парфюма. Мы с этой «короной», похоже, должны породниться», — говорила тогда в одном из своих интервью известная телеведущая Оксана Пушкина.
К этому времени «корона» охватила уже все информационное пространство, вытеснив даже подготавливающееся голосование по поправках в Конституцию. На медийную обочину отошли и зловещие рассказы о создаваемом властями «цифровом ГУЛАГе». Немудрено: к середине мая в стране выявлено более двухсот пятидесяти тысяч подтвержденных случаев заболевания COVID-19, две с половиной тысячи человек умерли. Если в начале года вирус был чем-то далеким и непосредственно почти никого не касался, то к концу весны почти все имели уже заразившегося родственника или знакомого, а то и нескольких, а многие и на себе ощутили реальность заразы.
Объявление в автобусе в одном из городоа Ленобласти. Фото из ТГ-канала "Ленобласть | Главный"
«Сны снятся одни и те же — про коронавирус», - признавался тогда мэр Москвы Сергей Собянин, более всех прочих обвиняемый в создании «цифрового ГУЛАГа».
То же самое могли сказать о себе многие сограждане. И тогда на улицах стало появляться все больше людей в масках. Хотя некоторые врачи, в том числе академик РАН иммунолог Виталий Зверев, увещевали через СМИ, что носить на улицах маски, а тем более перчатки не только бесполезно в смысле защиты от заболевания, но и попросту вредно.
Конечно, нашлись «предприимчивые» люди, фирмы, многие из которых были аффилированы с властью, разработавшие схемы наживы на торговле СИЗ. Но другие стали проводить акции по бесплатной раздаче масок. Их стали безвозмездно предоставлять своим покупателям и некоторые магазины. Кстати, именно торговые сети – те, которые не были закрыты в условиях режима самоизоляции – первыми стали настаивать на соблюдении покупателями мер безопасности.
Объявление в одном из магазинов сети "Пятерочка". Фото из ТГ-канала "Пул №3"
К проявлениям «торга» можно отнести и многочисленные предложения, в основном, исходящие из стана политической оппозиция, о выплате всем гражданам компенсации за режим самоизоляции. Часто в этих предложениях фигурировала сумма в 20 тысяч рублей. В конце концов власть устами Владимира Путина объявила о введении некоторых «ковидных» льгот — дополнительных 10 тысячах на ребенка, льготной ипотеке, доплатах медикам, работающим с коронавирусными больными и других. В этом, впрочем, был еще и очевидный расчет создать благоприятный социальный фон для голосования по изменениям Конституции. После же него выяснилось, что механизм получения этих льгот не налажен и работает крайне плохо.
Объявление в Петербурге. Источник: ТГ-канал "Тайны Ленинградского двора"
Этот период характеризовался некоторой социальной дезориентацией среди как рядовых граждан, так и представителей властей. Политконсультант, генеральный директор аналитического центра «Политген» Ярослав Игнатовский так описывал это смятение:
«Смотрит простой россиянин телек. А там Путин говорит, что «выходим из режима ограничений». Победили стало быть, наконец, заразу. Выйдет завтра этот россиянин на работу, а работодателя и след простыл. Пойдет в парк побегать, а тот закрыт. А тут еще и полиция с казаками пропуск потребует. И штраф выпишет. Захочет он с горя выпить купить, но и в магазин его без маски и перчаток не пустят. Ну и что ему бедолаге делать? Правильно. Идти домой, да «телек» смотреть дальше. Может и полегчает».
Ярослав Игнатовский. Источник: politgen.ru
Впрочем, полиция во многих городах, в частности. Петербурге, не слишком-то свирепствовала в борьбе с нарушителями режима. По итогам этого периода выяснилось, что в северной столице с 12 мая за нарушение постановления об ограничениях по COVID-19 полицейские составили всего около полутора тысяч протоколов, но конкретно за отсутствие СИЗ – менее трех процентов из них.
С другой стороны, маски становились привычным атрибутом повседневной жизни, входили в культурное пространство. Стали даже выпускать «модные» – оригинальной расцветки и фасонов. Так, в Петербурге продавались свадебные маски, черные для женихов, белые, с кружевами и стразами, – для невест. Однако ажиотажного спроса они не вызвали – массовые мероприятия были запрещены, потому свадеб игралось крайне мало. Даже похороны были ограничены строгими правилами – дистанция между прощающимися в два метра, маски и перчатки обязательны, длительность церемонии не более десяти минут...
Свадебные маски. Фото из ТГ-канала 1703
Все это вызывало у людей чувство недоумения и страха, который усиливали многочисленные фейковые новости, хлынувшие в уши сограждан в основном из Интернета. Впрочем, тогда наконец заработал закон, карающий за распространение ложной информации о пандемии. На нескольких наиболее одиозный «фейкометов» были заведены дела и поток лжи несколько поутих. Однако устно страшные слухи продолжали циркулировать. Например, в ту пору в Питере рассказывали, что не хватает мест в моргах и покойников держат в машинах-рефрижераторах. На самом деле зачастую так и было, но не потому, что смертность от «короны» значительно превышала официальную: просто в те дни очень трудно было получить разрешение на похороны любого покойника, какова бы ни была причина его смерти.
«Уже не поймешь, что ложь, что правда, что провокации, что паника — искренняя, но от того не менее вредная. Что есть следствие умышленного вранья, а что заблуждение. Что от недостатка информации, что от неистребимой тяги к положительным реляциям. Что слухи, слепленные кем-то на колене и мгновенно разошедшиеся по стране. Нормальный балаган. Холодная весна 2020 года», – писал политолог Евгений Сатановский.
Евгений Сатановский. Фото "Википедия"
Но главное — изменившиеся условия существования, в которых неожиданно оказалось человечество.
«С самим вирусом человечество уже научилось бороться и скоро справится. Куда сложнее нам будет жить с лекарством от него — мерами социального дистанцирования, масочным режимом и всем прочим, что сейчас мы с недоумением и недовольством только примеряем на себя. И возрождающаяся жизнь, точнее попытка вернуться к ней, постоянно сталкивается с этими мерами, с новой реальностью. Каждый день выносит на поверхность вопросы один неожиданнее другого», - писал телеграм-канал «Пул №3».
Впрочем, люди в очередной раз продемонстрировали свою адаптабельность и учились жить в новых условиях достаточно быстро. Уже к середине мая в столичных городах количество пассажиров городской транспорта, носящих маски, превышало 90 процентов, за что они удостоились похвалы от петербургского градоначальника Александра Беглова.
Александр Беглов (в центре) во время посещения временного госпиталя в Ленэкспо. Фото пресс-службы правительства СПб
Такая благодать, однако, царила недолго. Чем ближе к лету, тем у людей крепла иллюзия, что эпидемия пройдет с приходом теплых дней – как и сезонные нашествия гриппа. Это состояние можно сравнить с финалом стадии торга, когда смертельно больной уверился, что, поскольку он все сделал правильно, выполнял рекомендации врачей и вел здоровый образ жизни, болезнь обязательно отступит.
Следствием этого стало то, что уже 24 мая индекс самоизоляции в северной столице оказался в критической зоне, достигнув отметки в 2,8 балла из возможных пяти. Народ заполнил центр города, многие были без масок. А 1 июня масочный режим в Петербурге вообще был отменен.
Иллюзия безопасности продолжилась вплоть до начала осени, когда все увеличивающееся число зараженных показало, что болезнь никуда не ушла, а лишь усиливается. И тогда общественная психология стала переходить к следующей фазе принятия беды.
- После последнего раунда торга, когда очередная попытка что-то изменить провалилась, когда саморазрушающие мысли уже исколесили все извилины по кругу, наступает стадия разочарования, иначе – депрессия, - говорит Анна Столярова.
